ПРО БАРСИКА

Еще раз про Барсика

 

            После того как Барсик защитил меня от своры собак, он стал моим другом. Когда я в одиночестве гулял по берегу моря он, иногда, сопровождал меня. Но ему больше нравилось гулять по тайге. Там он всегда находил, что-то интересное. Пытаясь показать находку и мне, он заливисто лаял и сердился на мою бестолковость.

Сколько я ни вглядывался в заросли лиственниц или кедрача, увидеть мне ничего не удавалось.

            Если после завтрака или обеда я шел в поселок, то обязательно прихватывал на камбузе кусок жареной рыбы, косточку или хотя бы хлеб. Я всегда встречал его в поселке, резвящимся в собачьей стае. К сильной зависти окружающих, Барсик получал угощение. Когда темнело, собаки разбегались по домам, где жили их хозяева. Там, звонко лая на проходящих, они отрабатывали свой хлеб, неся караульную службу. Служба выражалась в полной боевой готовности отдать жизнь за вверенное им имущество. На которое, по правде говоря, никто и никогда не покушался. Нес службу и Барсик. Его честная и цельная натура заставляла серьезно  и ответственно относиться к своим обязанностям.

            Но однажды Барсик попал в сложное, двусмысленное положение.

            Мои друзья, Людмила и Сергей Володины пригласили меня на чай. Мы, вышли с территории полигона когда было уже довольно темно. По улице, освещенной тусклыми лампочками, пересекли почти весь поселок. Подходя ко двору Володиных, я услышал как громко и грозно залаял Барсик. Он, привыкший, что хозяева приходят вдвоем, увидел лишнего человека. И тут в этом третьем, лишнем человеке он узнал меня.

            Облаивать друзей не принято. Но и поступиться служебным долгом пес не мог. На секунду он замолчал. А потом, мгновенно принял решение. Продолжая лаять, он спрыгнул с крыльца. Метнулся по двору, к какой то щели в заборе. Пролез сквозь нее и рванул к нам.

            Я был озадачен его поведением. Не мог мой друг, так подло предать меня.

            Но Барсик, игнорируя хозяев и их команды, подскочил ко мне, лизнул руку, подбил ладонь носом, что бы я погладил его и поскреб когтем передней лапы землю. Затем развернулся и сквозь ту же щель проник во двор и занял на крыльце сторожевую позицию.

            Оттуда он лаял, пока мы не вошли во двор. Потом кинулся к хозяевам, проявил бурный восторг по поводу их прибытия. Еще несколько раз сурово гавкнул на меня, как бы говоря: «Дружба дружбой, а служба службой».

            Тут Сережа сказал:

- Барсик, ты что? Это же Саша! А ну, перестань!

Барсик моментально прозрел. Он завилял хвостом, прижал уши, подбивал мокрым носом мою руку. Весь его вид говорил: «- И как это я так обознался?»  

            Мы пили чай с вареньем, свареным из огромных лепестков местного шиповника и обсуждали необычное поведение Барсика.

- Вот зачем, он выскочил на улицу и ластился ко мне, - спросил я, - Ведь потом, все равно обгавкал.

- Черт его знает, - пожал плечами Сергей, - поди, разбери, что у собаки в голове.

            Людмила глубже разбиравшаяся в собачьей психологии, и, как женщина, обладающая тонким чутьем, сказала:

- Нет, он хотел вас предупредить, что знает, кто вы и не нанесет вам ущерба. На нас он не посмотрел, вроде не увидел. А потом, когда вошли во двор, сохранил лицо. И службу не нарушил и вас не напугал.

            Когда мы прощались, Барсик прыгал вокруг и радовался мне. А потом пролез сквозь щель и проводил до самого магазина.