Как рождаются «собачьи» песни

Воспоминания, связанные с «общением» с собаками ведут меня в далекое детство.

Где-то, у мамы, до сих пор хранится фотография 50-х годов – я лежу в коляске во дворе, а рядом гордо восседает английский сеттер Леди, или в просторечьи – Ледька. Собака охотничья, очень умная и красивая, да еще и обладающая редким для «охотников» охранным рвением.

Во всяком случае, мама говорит, что к коляске она никого из посторонних не подпускала. В одноэтажном финском доме, в котором мы жили-  каждой квартире был предусмотрен небольшой палисадник  (строили такие сразу после войны – собирали их очень быстро из поставляемых по контрибуции из Финляндии  готовых «импортных» блоков, как временные, хотя эти дома до сих стоят и «здравствуют»). Эти палисадники каждый хозяин застраивал по своему желанию. У нас, например, во дворике отец соорудил  «летнюю кухню», сарай и оставалось еще место под небольшую площадку. Вот на этой площадке и стояла гордо собачья будка, в которой в разные времена моего детства проживали различные охотничьи собаки. Но после Ледьки ни одна из них не обладала никакими кинологическими наградами – медалями по экстерьеру и рабочими полевыми дипломами, хотя все они были хорошими подружейными собаками и охотиться с ними было одно удовольствие. Отец к охоте со временем поостыл почему-то. Мы, конечно, продолжали с ним ездить на охоты, но уже не так часто как в раннем детстве. И, соответственно, своей последней собакой – Крымом – почти не занимался. А ведь для того, чтобы получить хотя бы один полевой диплом надо «вложить» в натаску очень  много сил и терпения, да денег – тоже.  Меня, помню, это очень почему-то сильно угнетало – его нежелание заниматься собакой и невозможностью заняться этим мне самому. А мне хотелось иметь такую собаку, чтобы в ней сочетались как замечательные охотничьи достоинства – чутье, скорость, послушание, так и признанные внешние достоинства. То есть то, что называется «идеалом». И когда наш кобель Крым – замечательный курцхаар ( континентальная немецкая легавая, курцхаар в переводе означает – короткая шерсть) на выставке получил какую-то весьма средненькую оценку, я сильно обиделся на экспертов за это. Теперь-то я понимаю, что собака не виновата. Она какая есть – такая и есть. И любить нашего Крыма я меньше за это не стал. Но мечта иметь, когда стану взрослым, классную охотничью собаку «лучше, чем у всех» - запала в душу именно тогда. А так как я к семнадцати годкам уже начал «пописывать» стишки и записывать их в отдельную белую тетрадку, то почти естественно у меня на «собачью» тему получилось стихотворение «Когда- нибудь  заведу себе пса…». Оно, по чистой случайности, сохранилось и я опубликовал его в своем первом поэтическом сборнике в 2003г. И, представьте себе, в том же году мой товарищ по охоте – Игорь Кузьменко, дарит мне великолепного двухмесячного щенка курхцахаара. Дарит почти насильно, потому что я, несмотря на старую мечту, все никак не мог решиться «держать» собаку в квартире на седьмом этаже. В общем-то, сам я давно решился – но вот семья!.. Были весьма «крутые» возражения. Но все они исчезли (можно сказать – растворились к самой, что ни на есть чертовой матери)  в тот самый миг, когда  Руна (так зовут мою собаку) пересекла порог квартиры и стала настоящим полноправным членом семьи со своими правами и обязанностями. Сбылась моя детская мечта. С Рунуальдой я побывал на многих выставках, где она неизменно получала по экстерьеру оценку «отлично», «заработала» десять полевых дипломов по всем видам дичи, дала великолепное потомство. Вершиной ее официальной собачьей карьеры было получение «Большой золотой медали» и присвоение класса «Элита».  Благодаря наличию собаки я познакомился со многими замечательными людьми – истинными ценителями «подружейной» охоты с собаками – одним из старейших и опытнейших экспертов не только в Украине, но и за ее пределами, Анатолием Владимировичем Стоячко, с Геннадием и Вячеславом Пашинскими, Виктором Ивановичем Поддубным (тоже экспертом высшей категории), Леонидом Герасиковым и многими другими. Все мои друзья-охотники: Александр Озерной, Леонид Берестовский, Андрей Шурыгин, Максим Грабовой, Анатолий Чуфистов, дядя Вова  Гребенник – тоже со временем стали владельцами замечательных полевых помощников. Кто-то отдал предпочтение  пойнтерам, кто-то – дратхаарам, а кто-то, как и я – курцхаарам. Любовь к этим умным, чутким и ушастым созданиям – это нечто особенное. Чувства к ним хозяев и все приключения, с ними связанные, невозможно описать в коротеньком эссе. Это целая отдельная большая тема. Но сейчас несколько слов о самой «Песенке о собаке». Напомню - в 2004 году у меня появилась Руна. И вот летом 2005 года, в бардовском лагере в пос.Песчаное, я, лежа в гамаке под соснами и перелистывая свою первую книгу «Письма из Крыма», наткнулся взглядом на старое стихотворение о собаке. И подумалось – «а что, если попробовать дописать незамысловатый припев? Ведь получится песенка».  Через пятнадцать минут и припев, и мелодия были придуманы. А сама песенка уже вечером была исполнена возле лагерного костра. В полном варианте я ее опубликовал уже во второй своей книге как посвящение А.В.Стоячко в благодарность за все, что он сделал (и продолжает делать) для развития дела охотничьего собаководства в Крыму и за его пределами. Две следующие песни не требуют особых пояснений. Речь идет обо всех чувствах, которые испытывает любой хозяин (или хозяйка) к своему четвероногому другу,

независимо от его породы или же беспородности ( это те, которые так называемых «дворянских кровей»). Кстати, из дворовых собак получаются тоже очень неплохие «охотники». Я и сам несколько лет охотился с одной такой собакой по кличке Пират. Его хозяин, старшеклассник Лешка (житель деревни Трудовое близ Симферополя, вокруг которой «лежали» мои охотничьи угодья) сопровождал меня со своим псом на все охоты. Я не возражал, потому как своей собаки еще не было, а Лешка – и дичь, бывало, и выглядит и выгонит, и добытого зайца  понесет на себе ( все облегчение), да и ходить вдвоем веселее. И заметили мы, что Пират проявляет хорошее чутье по дичи – куропатке, перепелу. Подводит к ней, показывает, где она затаилась, бешено виляя своим длинным черным  хвостом. Стойки у него, естественно, не было, поэтому приходилось бежать за ним с ружьем наизготовку, когда он преследовал стаю куропаток. Но сам факт – что он их находил, и неоднократно догонял подраненного, но убегающего зайца заставлял меня уважать его способности и умения. Правда, сбитых куропаток надо было у него успеть отнять почти силой, так как он норовил их тут же утащить подальше в кусты и сожрать. Но этими гонками (или перегонками) занимался с ним Лешка - и как хозяин собаки, и как более быстроногий, чем я. Иногда – и с неутешительными для нас результатами. Но с этими «издержками производства»  приходилось мириться по причине незаменимости Пиратки. Но все проходит – прошло и то прекрасное время. Лешка вырос – окончил школу, отслужил в армии – и сам стал настоящим охотником со своей уже настоящей охотничьей собакой.

            Исполняю я эти песни, обычно, одну за другой, полным циклом. Видели бы вы, как во время исполнения их на вечернем охотничьем костре где-нибудь в далеком поле или в лесу, мужественные и закаленные всеми ветрами и дождями дядьки-охотники ласково и нежно прижимают своих псов к продымленным «штормовкам», как у них блестят глаза от гордости за их незаменимые способности – чутье, скорость, преданность и выносливость. О, это многого стоит…увидеть такое. И тогда еще раз убеждаешься – нет, не зря написаны были эти незамысловатые, в общем, песенки. Не зря, ей-Богу, не зря…

 

                         

Песенка о собаке

Анатолию Владимировичу Стоячко, с благодарностью за все, сделанное для сохранения и развития охотничьего «собачьего» дела в Крыму, и не только...