Только мы это не всегда замечаем. Потому что не замечать проще, потому что не хочется усложнять себе жизнь. А так одно не увидел, другое не заметил, глядишь, и все оказалось в розовом свете. Если же пелена вдруг спадает с глаз, то…
Людей, зарабатывающих на жизнь убоем скота, кажется, ничем не проймёшь.
А, может быть, действительно, кажется?
На одной из скотобоен в Гонконге шёл обычный рабочий процесс — большого, могучего быка тащили к убойному цеху. Мясники, выполнявшие привычную работу, буквально оторопели, когда огромное животное неожиданно подогнуло ноги и опустилось на землю. Бык стоял на коленях, с мольбой смотрел на окружающих, а из его глаз …капали слёзы. Он плакал как ребенок. Видавшие немало на своём веку рабочие скотобойни буквально растерялись от этого немого горя. Они смотрели на несчастное животное, потом попытались сдвинуть его с места, но все было безрезультатно. Бык застыл в немой скорби, он не дергался и не пытался вырваться. Бык просто плакал. Так может плакать только человек, когда впереди нет ничего кроме бездны. Перед быком же был убойный цех, к нему вплотную приблизилась смерть, он ее почувствовал, а сделать ничего не мог.
И люди сдались. У привыкших к жестокости мясников дрогнуло сердце, не смогли поднять руку на плачущее животное. Они решили собрать деньги, чтобы выкупить быка у хозяина и тем самым сохранить ему жизнь.
Только когда они сказали быку об этом, он их понял — поднялся на ноги и дал увести себя в буддийский храм. Теперь бык умрет своей смертью, но проживет там столько, сколько ему отпущено прожить на земле, потому что буддийские священники не убивают быков.
И не каждый человек может убить. Что-то проснулось и в душе мясников, которые работали на той скотобойне Гонконга – часть из них сразу же уволилась. Потому что профессия, заставляющая убивать, перестала быть их призванием, потому что теперь перед их глазами всегда будет огромный бык и слезы. Такие же точно слёзы, какими передаёт свое горе человек.
