Захарка.
Мальчишкой на летние каникулы я приехал к тёте в деревню. Сельские ре-бятишки тогда в меру сил помогали взрослым в летнюю страду. Я тоже ста-рался быть, как они, и работал вместе с ними. И вот однажды ребятам поручили напоить и искупать в реке.
Мне тоже выделили конягу, самого доброго и спокойного. Кличка у него была Захарка. Масть его было определить невозможно. Был он сед от старости, и кости из него торчали самым ужасным образом, но в моих глазах это был скакун арабских кровей. Я был на вершине счастья и благодарил конюха за доверие. Захарка отнёсся ко мне благодушно и позволил вскарабкаться на спину. Ощущение было, что уселся на бочку и подо мной находится кавказский хребет со всеми его вершинами.
До речушки доехал я с величайшими муками и опозданием. Все успели уже напоить и искупать своих питомцев. Друзья помогли мне, посадили меня на мокрую спину мерина и рванули вперёд. Мы с Захаркой поплелись следом. Кавказский хребет сделался ещё острее, принося невыносимые страдания. Захарке досаждали оводы, тучами роившиеся вокруг нас.
Возможно, мы и добрались бы до конюшни благополучно, потихоньку, если бы Захарка не увидел, что остался один. Он всхрапнул, заржал и побежал сначала рысью, а потом перешёл на галоп. Сердце моё ушло в пятки. Мы неслись с неимоверной скоростью. Я то ли сидел, то ли лежал на спине своего скакуна, судорожно цепляясь за гриву. Мой зад с костяным стуком бился об «Эверест» на хребте, а из горл неслось: «Тпру-у-у, твою м-а-а». Редко попадавшиеся на пути колхозники удивлённо провожали нас глазами: - «Во! Даёт врачихин племяш!»
Наконец-то впереди показалась конюшня. На всём скаку перед открытыми воротами мой конь, вдруг, останавливается как вкопанный и, проделав невероятное сальто-мортале, перелетев через голову лошади, я брякаюсь на пол конюшни, щедро удобрен-ный конскими яблоками. Вскакиваю, оглядываюсь – не видит ли кто моего позора – и с ненавистью смотрю на своего мучителя, смиренно, как ни в чём не бывало, стоявшего, опустив голову, позвякивая удилами. И приходит мне тут в голову мысль – Захарка же умница. Во-первых, я его забыл взнуздать, поэтому он был неуправляем, а во-вторых, не остановись он перед воротами, я бы расшиб голову о верхнюю перекладину.
И тогда я взял своего коня под узцы, хромая с трудом, в раскорячку завёл в стойло, задал сена. Потом сходил домой и принёс ему угощение – кусок хлеба с солью и несколько кусочков сахара. С тех пор мы стали большими друзьями, мы много работали. Возили воду на полевой стан, трамбовали силосную яму, подвозили копёшки к стогам, но никогда больше не скакали.
Хабаровск В.А.Ягудин
Свежие комментарии